Требуя от населения и государств сократить свои расходы, банки убивают экономику. И выбор перед многими европейскими странами сейчас стоит такой же, как перед Россией в 1998-м и Аргентиной в 2001-м: или банки окончательно угробят «реальный сектор» экономики, или, пожертвовав интересами финансовой олигархии, общество спасет себя от катастрофы. Однако сила и упрямство финансовых элит, их политическое влияние и коррумпированность верхушки всех основных партий столь велики, что события, видимо, будут развиваться по самому катастрофическому сценарию. Банки все равно проиграют, но лишь после того, как вся остальная экономика окажется в руинах.
Люди, привыкшие к благополучному существованию «среднего класса», вдруг обнаруживают себя пролетариями. Западные свободные граждане осознают, что мало чем отличаются от египтян или тунисцев. Во французской прессе пишут про назревающий «египетский сценарий», а Греция уже начала реализовывать некоторые его элементы. Профсоюзы оказались радикальнее и эффективнее оппозиционных партий, сумев возглавить протесты во многих странах. Протестующие электрики, стремясь не допустить приватизации своей компании, начинают веерные отключения учреждений и предприятий, автомобилисты ломают шлагбаумы, закрывающие въезд на платные дороги и едут по ним бесплатно, молодежь блокирует административные
Это восстание. Пока, к счастью, мирное, использующее ненасильственные методы, но для всех ясно, что обратной дороги уже нет. Протестуют не тысячи антиглобалистов, не активисты левых организаций и радикальные студенты. Поднимается народ. Миллионы.
То, что происходит сегодня в Европе, – лишь первый акт большой исторической драмы. Никакой «готовой альтернативы» нет, вырабатываться она будет уже в ходе кризиса, в процессе политической и социальной борьбы. Как нет и «готовых» лидеров. Вернее, мы еще не знаем, кто сумеет найти лучшие ответы на запросы общества. Это процесс, который в совокупности может занять не один год. Но происходящие сдвиги необратимы. Упрямство, эгоизм, коррупция и круговая порука элит привели к тому, что кризис либеральной экономики обернулся самым большим кризисом либеральной демократии, начиная с 1930-х годов прошлого века. И для того, чтобы выйти из него уже недостаточно окажется скорректировать экономическую политику. Придется менять само государство. Эпоха революций возвращается.
|