Цитата:
Сообщение от pavigo
(Сообщение 1059074478)
и каким боком ИСТОРИЧЕСКИЙ труд относится к состоянию преступности в 2010 году.
потрудись объяснить.
|
Цитата:
Нынешнее отношение в России ИМХО стремится к 70% незарегистрированных преступлений и 30% зарегистрированных преступлений.
|
Это, мое ИМХО, относящееся к настоящему времени. Первая цитата из книги показывает состояние латентности России к началу 90-х и к 1995 году. Вторая цитата показывает латентность США. На основании этих данных и основывается мой ИМХО. Хоть убейте. Но никогда не поверю что в России регистрируется больше 30% преступлений из всех.
Кхм, я оказывается был примерно прав в отношении цифры 70 на 30.
Вот, нашел интереснейшее интервью.
http://www.mk.ru/incident/crime/inte...itsialnoy.html
Интервью полностью не влезает, здесь только часть.
Цитата:
Московский Комсомолец № 25605 от 31 марта 2011 г.
Генерал-майор милиции в отставке Владимир Овчинский: “Количество убийств в России — до 50 тысяч в год, а не 17 тысяч, как уверяет МВД”
“Нет веры в эту статистику, брехня это зачастую” — так президент Медведев высказался в прошлом году по поводу данных МВД о криминогенной обстановке на Северном Кавказе. И оказался прав только отчасти. В целом по стране, как показало уникальное исследование НИИ Академии Генпрокуратуры, реальный уровень преступности в разы выше официально сообщаемых нам цифр. О действительной картине криминализации страны, а также о том, почему она замалчивается, “МК” побеседовал с экс-советником председателя Конституционного суда РФ, генерал-майором милиции в отставке, доктором юридических наук Владимиром Овчинским.
Управляемая статистика
— Владимир Семенович, руководители силовых структур все чаще заявляют о том, что преступность в России снижается, а раскрываемость растет. Но судя по полицейским сводкам, картина складывается другая...
— Действительно, в последние годы руководители правоохранительных органов заявляют, что в России в очередной раз снизилась преступность, в том числе количество убийств. Но это не так. Последние 10 лет в России наблюдается совершенно обратная ситуация. Каждый год в России количество преступлений растет. Увеличиваются и убийства. Статистика преступности не отражает реального положения дел. В результате дезориентированы и руководство страны, и население.
— Это достаточно смелые заявления. На чем они основаны?
— Я проанализировал материалы уникального исследования, которое провело НИИ Академии Генпрокуратуры под руководством профессора Сергея Иншакова. Исследование было проведено на основе всех современных методов — математических расчетов, опросов населения, сопоставления различных потоков статистической информации. Там также совмещены судебная статистика преступности (ее делает судебный департамент Верховного суда) и статистика, которую делает Главный аналитический центр МВД.
— И это исследование подтверждает рост преступности?
— Из него следует, что все последние годы преступность в России не снижалась, а постоянно росла. На последней коллегии МВД России было вновь заявлено о снижении преступности в 2010 году. А что происходит на самом деле? За год было зарегистрировано около 24 млн. заявлений о преступлениях. В МВД посчитали, что более 2 млн. заявлений — действительно заявления об уголовных преступлениях, около 4 млн. — административные правонарушения, еще по четырем миллионам вынесено постановление об отказе в возбуждении дела. Еще в статистике МВД появилась такая категория, как приобщение к “номенклатурным делам”. Какие номенклатурные дела? Я почти 30 лет проработал в МВД, я не понимаю, что это за категория. Есть понятия “заявление о преступлении”, “зарегистрированное преступление” и “отказ в возбуждении уголовного дела”. Другого не может быть.
Так вот, на фоне этого остальная масса Где они? Получается, что граждане постоянно обращаются, число этих заявлений постоянно растет, а то, что регистрируется как преступность, постоянно снижается. Одновременно постоянно растет количество постановлений об отказе в возбуждении уголовных дел. Поэтому если уже президент на официальном совещании на весь мир заявил, что статистика, которая формируется МВД, — это брехня, то куда дальше плыть?
— То есть можно сказать, что дела просто не возбуждают?
— Есть статистика прокуратуры. Она показывает, что все последние 10 лет растет количество постановлений об отказе в возбуждении уголовных дел, которые органы прокуратуры отменяют как незаконные. Но они не попадают в статистику уголовной преступности, и их дальнейшая судьба непонятна.
— Статистикой по убийствам тоже управляют? Это ведь очевидное преступление.
— Действительно, наименее латентным преступлением является убийство. Куда труп денешь? Но оказывается, что у нас статистика убийств также полностью управляемая. Любое убийство, если труп найден не сразу, можно переквалифицировать как тяжкий вред здоровью, повлекший смерть. Под статистику убийств это уже не попадает. Человека можно несколько дней пытать, оставить умирать, он будет мучиться... Потом его доставят в больницу, где он умрет. Найдут преступников, и они скажут: “А мы не хотели, чтобы он умирал, мы хотели, чтобы он остался ****ом и всю жизнь мучился”. И это уже не будет считаться убийством.
— Так какова реальная статистика по убийствам?
— По официальной статистике 2006—2009 гг., регистрировалось от 19 до 17 тысяч убийств в год. Исследование НИИ Академии Генпрокуратуры показало обратное. На самом деле у нас совершалось до 47 тысяч убийств в год.
— К этому выводу пришел только этот НИИ? Существуют ли еще похожие точки зрения?
— Я проанализировал юридические и медицинские диссертации по латентной преступности. И был поражен. Оказывается, медики приходят к выводу, что причиной смерти в половине случаев актов травматизма являлось фактически скрытое убийство. Как правило, в медицинских заключениях пишется, что удар был нанесен тупым предметом, получены колото-режущие раны и т.д. Но причина нанесения не установлена. Случай проходит по медицинской статистике как травма с последующей смертью. И в уголовной статистике этот случай никак не фиксируется.
Как раз эту сферу НИИ Академии Генпрокуратуры не исследовал. Я взял и совместил данные медиков, исследовавших причины травматизма, с данными НИИ Генпрокуратуры. Оказалось, что они независимо друг от друга пришли к выводу, что реальное количество убийств в стране ежегодно доходит до 50 тысяч, а не 17, как уверяет МВД.
— Но и в других странах существует латентная преступность... Может, это проблема касается не только России?
— Латентная преступность существует во всех странах. Когда говорят в Америке или в Европе о латентной преступности, то имеют в виду преступность заявленную и не заявленную. В этих странах проводят опросы потерпевших. На основе этих опросов делают вывод, что некая категория людей — как правило, это 25—30 процентов — по каким-то причинам не заявляет в органы правопорядка или судебные органы о совершенных в отношении них преступлениях или о преступлениях, свидетелями которых они стали.
У нас же наблюдается латентность искусственная. Это когда люди сообщают о преступлениях, а меры, которые предпринимаются (или не принимаются) в отношении этих сообщений, искажают всю картину преступности и систему реагирования.
— Как латентная преступность влияет на реформу Службы исполнения наказаний?
— Концепция руководства Минюста и ФСИН заключается в том, что надо сажать как можно меньше людей, освобождать тюрьмы, колонии преобразовывать в новые тюрьмы. Возникает вопрос: а на фоне чего происходит реформа системы исполнения наказания и реформа уголовного права в сторону радикальной гуманизации и либерализации? Если бы мы имели сейчас общество, в котором постоянно снижается преступность, в котором совершаемые преступления теряют степень общественной опасности, общество всеобщего благоденствия, равенства, процветания, то в этих условиях надо радикально гуманизировать и либерализовать Уголовный кодекс. Но у нас нет этих тенденций. У нас эти тенденции существуют только на бумаге. И если верить статистике-брехне — то правы оказываются министр юстиции и директор ФСИН, которые предлагают разгружать тюрьмы. Тем более что количество сидельцев в колониях и тюрьмах последние годы составляет более 800 тысяч. В мире мы занимаем третье, после Штатов и Китая, место по общему количеству сидельцев. И первое место по числу осужденных на 100 тысяч населения.
— Откуда же в США — самой демократичной стране — такое количество сидельцев?
— У них за решеткой 2,5 млн. человек. Но у них 80 процентов сидят за малозначительные преступления и преступления средней тяжести. А у нас 80 процентов сидят только за тяжкие и особо тяжкие. Если бы у нас были такие же строгие законы, как в Америке или европейских странах, и у нас сажали бы всех насильников, педофилов, грабителей, членов ОПГ, разбойников, наркоторговцев, то у нас было бы около 3—4 млн. сидельцев.
— Так на каком же месте в мире по преступности Россия действительно находится?
— Если учитывать только официальные данные, то мы окажемся на третьем месте по количеству убийств в “Большой двадцатке” (G20) — после Южной Африки и Бразилии. У нас убийств на 100 тысяч населения больше, чем в Мексике.
Я еще составил “Большую криминальную двадцатку” по всем странам, входящим в ООН. Так вот, мы единственные из всех европейских стран и стран СНГ входим в эту двадцатку. У нас, по официальной статистике, 14,3 убийства на 100 тысяч населения, и мы занимаем там 17-е место. На первом месте, кстати, Гондурас. Но если дать реальную статистику, то мы окажемся на десятом месте среди самых криминальных стран мира.
|
|
